Ска и регги – это по-украински

Украинцы Mad Heads XL - из тех коллективов, которые заслужили статус "культовая группа" не из-за количества проданных альбомов и заработанных денег, а в связи с тем, что они всегда играют то, что им нравится играть, не ищут легких путей. Начинали музыканты в 90-х как рокабилли-банда, сейчас же исполняют зажигательный коктейль из множества стилей: ска, регги, опять-таки рокабилли и сайкобилли, используя при случае и элементы украинской музыки. В интервью Ленте.ру лидер группы Вадим Красноокий рассказал о том, чему он посвятил 16 лет своей жизни, а также о новом альбоме коллектива и выступлении на Майдане.

Лента: Вадим, Mad Heads (тогда еще без XL) начинали с рокабилли, когда тебе было 16 лет. В таком возрасте всегда есть пример для подражания. Кто на то время был твоим кумиром?

Вадим Красноокий: В то время (1991 год) примеров для подражания была уйма, и это нормально. Конечно, на нас оказало влияние, определило нашу музыку все рокабилли-движение. Кстати, одно из первых знакомств с ним состоялось через "Мистер Твистер". Ну и, конечно, Элвис Пресли, который, может быть, и не делал такого акцента именно на культовости рокабилли, а просто пел свои песни, которые потом трансформировались во множество разных стилей. Вообще трудно ограничиваться каким-то одним исполнителем, но на раннем этапе это, наверно, были Stray Cats, как самая успешная группа данного направления, а потом уже все европейское андеграунд-движение конца 80 - начала 90-х. Оно было достаточно модным, но у нас малоизвестным, и это подкупало. Из любимых групп можно назвать Batmobile, Nekromantix, Krewmen, The Meteors, питерская группа Meantraitors. Словом, очень много названий, которые обычному человеку ничего не говорят, но поклонники рокабилли их знают. Все это было ярко и необычно и абсолютно не похоже ни на поп-музыку ни на ту рок-музыку, которую все знали, например на Nirvana. Для подростка вообще важно найти некую "свою" тусовку, и чем она оригинальнее, тем лучше.

Л.: Ну раз ты признаешься в любви и уважении к "Мистер Твистер", то можно сказать, что разделяешь и их основной лозунг: "Девки, пиво, рок-н-ролл"?

В.К.: Ну скажем, всего перечисленного в моей жизни было достаточно. Но время идет, и настает момент, когда необходимо признать, что подобная философия устарела. Меняется твоя музыка, а вместе с ней и меняются взгляды на жизнь. Я не могу все время делать вид, что мне по прежнему 16 лет.

Л.: А на самом деле, чем все-таки объяснить такую трансформацию - была себе и процветала рокабилли-группа , а потом вдруг вы начали играть абсолютно новую для себя музыку, более эклектичную, появилась духовая секция, теперь вы записываете ска-композиции?

В.К.: Я думаю, прежде всего, как раз изменением отношения к жизни. Для молодой группы хорошо начинать в каком-то определенном стиле, чтобы была своя тусовка, в которой можно было бы учиться чему-нибудь и показывать то, что умеешь. Мы же на самом деле пользовались довольно-таки большим успехом в Европе, выступали на множестве фестивалей, делали сольные концерты, да так, что даже получили статус лучшей рокабилли-группы из Восточной Европы. Все наши диски того периода были изданы в Германии. Но потом отношение к собственному творчеству стало, наверно, более серьезным, и нужно было принимать решение, что делать дальше. Когда мы окончательно поняли, что музыка - это самое серьезное занятие в нашей жизни, что это профессия, которая нас кормит, то, естественно, встал вопрос - как сделать эту музыку успешнее. У нас было два пути - первый - это окончательно перебраться в Европу и искать себя на местной рок-н-ролльной сцене и второй вариант - это остаться дома и найти такую форму музыки, которая позволяла бы нам фактически делать то же самое, но при этом была бы более доступна для широкой публики. Потому что рокабилли - это все-таки музыка для избранных. Нам, конечно, не хотелось играть попсу, но было желание сделать свои песни доступными для многих. И трансформация эта произошла не в один момент, а длилась несколько лет. Ранее мы пели только на английском, потом начались эксперименты с языками - мы стали записывать песни, как на украинском, так и на русском, слушать больше музыки, в которой используются духовые.

Л.: Без Madness, видимо, не обошлось?

В.К.: Ну это старая любовь, еще с детства. Словом, у нас появились песни, которые просто было нереально исполнять в формате трио. Да и мне лично понравилось работать в новом составе. Плюс, конечно, со всеми этими изменениями группа перешла на новый уровень популярности. Мы увидели по людям, которые приходили на наши концерты, что нашли что-то удачное.

Л.: Старые фаны не прокляли?

В.К.: Ну это отдельная история, Естественно, не все там было гладко. Ведь есть же ортодоксы, для которых главное - форма, а не содержание, и они не воспринимают ни шаг влево, ни шаг вправо. А мы сделали больше, чем шаг. И у наиболее злобной рокабилли-тусовки до сих пор очень популярная тема для обсуждения: какие мы были хорошие и какие мы стали плохие. Но теперь нам открылись большие площадки, нас, например, позвали выступать на Таврийских играх, и с тех пор мы играем там каждый год. Да и вообще, я теперь знаю центральные площади всех крупных городов Украины. А когда мы играли рокабилли, то назывались "клубной группой", и это было несколько обидно, поскольку я-то знал, что мы все-таки были больше этого понятия. Но на большие площадки мы тогда выходили чаще в Западной Европе. Бывали, кстати, и в России, где однажды случилось выступать даже в Комсомольске-на-Амуре. Туда нас рекомендовали как раз "Мистер Твистер", и мы на эту авантюру подписались.

Л.: И каковы впечатления от Дальнего Востока?

В.К.: Было очень интересно.

Л.: Новый альбом, который ожидается осенью, будет записан в нынешнем формате?

В.К.: Если говорить о составе группы, то да. Если о позитиве, как об основном настроении альбома, тоже да. Если о стиле, то мне сложно сказать определенно. Мы стараемся никогда не повторяться и, если раньше мы четко знали, что мы - рокабилли-группа, то теперь я не могу, например, сказать, что мы ска-группа, хотя и ска, и свинг, и, традиционный рок-н-ролл и баллады в нашей музыке присутствуют. У нас сейчас практически полная свобода творчества.

Л.: А что касается украинских мотивов?

В.К.: И это тоже. Для меня имело большое значение, что украинский язык очень органично сочетается с таким стилем как ска. Когда мы только начали экспериментировать со стилями и ушли от английского языка, то пробовали петь и на русском, и на украинском. Но на русском подобная музыка уже исполняется многими группами, а украинский именно в этом плане гораздо более свежий. И поэтому группы, которые начинают работать в новых направлениях на украинском языке, сразу приобретают какой-то свой шарм. И у нас абсолютно не было запланировано петь на украинском, просто смена стиля и смена языка совпали и, по сути, нашу песню "Надiя є" ("Надежда есть"), которая имела самый большой успех, можно назвать полноценным "украинским регги" или ска.

Л.: Вы на сцене уже 16 лет. Что вообще хорошего за это время произошло с украиноязычным роком?

В.К.: В конце 80-х был очень большой всплеск активности молодых музыкантов. Многие из них начали петь на украинском и время показало, что они были правы, пытаясь в этом найти что-то свое. Те же "Воплi Вiдоплясова" во многом благодаря этому стали грандами украинского рока. Хотя на тот момент рок-аудитория во многом воспринимала песни на украинском как стеб или экзотику. Это касается и России. А сейчас к этому уже совсем другое отношение, как к чему-то серьезному, цельному и самодостаточному. Вспомнить хотя бы "Океан Эльзи".

Л.: Кстати, по поводу Эльзы. Тебе не кажется, что Вакарчук (Святослав Вакарчук - лидер "Океана Эльзi") фактически монополизировал украинскую рок-сцену?

В.К.: Да так оно и есть. Но это заслуженные лавры – "Океаны" во многом стали первопроходцами. Правда, Славик сейчас вроде как в политику собрался (Вакарчук баллотируется в Верховную Раду от партии "Наша Украина"). Вряд ли ему удастся сохранять первенство и здесь и там.

Л.: А у тебя никогда не возникало такого соблазна, в смысле, удариться в политику?

В.К.: Нет, что-то пока не хочется. Хотя события, которые у нас происходят последние несколько лет, меня увлекали. Мы, к примеру, ездили в предвыборный тур с Юлией Тимошенко в 2006 году, и, конечно, выступали на Майдане в 2004-м.

Л.: Исполняли гражданский долг?

В.К.: Да, именно так. Мы сами туда пришли - никто нас не звал. Увидели по телевизору, что столько людей собралось, все они мерзнут и надо их как-то поддержать. А на Майдане только Скрипка (Олег Скрипка - лидер группы "Воплi Вiдоплясова") с баяном, причем даже без группы. Но поскольку ситуация, действительно, была революционная, все менялось каждый час, то ни с кем ни о чем толком нельзя было договориться. Хотя порядок был и держался он на самодисциплине - милиции практически не было. Благодаря тому, что куча людей, приближенных к первым лицам, были наши знакомые, мы довольно быстро попали на сцену. Сыпал снег, было холодно, но это выступление - одно из самых ярких впечатлений жизни. Были настоящие эмоции и чувства. Впервые, наверно, у меня возникло ощущение зрелого патриотизма, я увидел перед собой людей, которыми могу гордиться. Все это было очень красиво и очень мирно.

Л.: Да, в России все происходило, к сожалению, иначе. Кстати, вы сейчас вообще выступаете в России?

В.К.: Сейчас мы вообще не ездим в Россию. Причина простая - на том уровне, на котором мы ездили втроем, когда паковали чемоданы и садились в поезд, на этом уровне ездить уже не получается. У нас появилась духовая секция, мы привыкли возить с собой аппаратуру, с нами ездит звукорежиссер, директор. Плюс у нас очень много концертов по Украине, поэтому поехать просто так поиграть в Москве или где-либо еще не получается. Да и группе, которая в России на данный момент не очень-то известна, никто не предложит достойную площадку. Это вовсе не означает, что мы не хотим выступать в России - мы просто ждем возможности прийти на российскую сцену на том, более серьезном уровне, который нам сейчас соответствует. Словом, ждем достойных предложений. Я думаю, что рано или поздно они появятся.

Л.: А есть ли такой девиз, который ты мог бы назвать основополагающим для своего творчества да и жизни в целом? Ну что-то наподобие "All you need is love", может быть?