Галкин хочет детей от Пугачевой

Кумир российской публики и ближайший друг примадонны Максим Галкин редко балует журналистов откровенностью. Впервые за долгое время известный юморист сделал в этом правиле исключение. Так подробно и откровенно о своих мечтах, планах и чувствах Максим не говорил, пожалуй, никогда, пишет газета «Жизнь».

Артист приехал в кафе в центре Москвы с 15 минутным опозданием. Галкин вышел из своего лимузина в белоснежном наряде и сразу очаровал нас улыбкой, от которой растает любое сердце. Было очевидно, что Максим не старается произвести впечатление на кого-либо – природное обаяние все делает за него. Именно поэтому Галкина любят и зрители, и друзья. И, конечно, Алла Борисовна. Первый вопрос мы задали от имени фанатов всей страны, ведь тайна их отношений осталась главной интригой года.

– Максим, главный вопрос, который волнует миллионы россиян: когда вы с Аллой поженитесь?

Максим от такой «лобовой атаки» чуть не расплескал кофе из чашки. Но, видимо, дрогнула не только рука, но и сердце.

– Откуда возник слух, что у нас свадьба?

– Из вашего круга общения, от звезд.
– Да, круг общения – это очень сильный круг...

– Этот же круг рассказал о разводе Пугачевой и Киркорова.
– Да, развод был, но свадьбу мы не планировали. Я вообще никогда не отрицал, что между нами есть какие-то отношения. Когда вы пишете, что я живу в Филипповском переулке в квартире Пугачевой – да, я живу там. Это правда. Но свадьба – это некий ритуал. Свадьбу, как и брак, мы никогда не планировали. И откуда появились эти слухи, я не знаю. Может, потому, что я спел песню «Законная жена». Естественно, я понимал, что к словам «Моя законная жена меня околдовала» напрашивается рифма «Алла». Но эта песня – не более чем игра!

Юморист расцвел той самой блаженной улыбкой, с которой он вел шоу «Кто хочет стать миллионером?». Но мы усилили напор: а ну-ка, давай-ка намекнем про секс!

– Как ты можешь охарактеризовать ваши с Аллой отношения?
– Я уже понимаю, что ты хочешь спросить. Зачем их охарактеризовывать? Я не хочу никого посвящать в свою личную жизнь. С кем, когда и чего. Должна же быть в человеке какая-то загадка. (Опять смеется – но тут улыбка уже не та, напряжение возрастает – Прим. ред.). Понимаешь? Я специально и осознанно избегал ответов на поставленные подобным образом вопросы. Должна быть интрига.

Максим замер, словно ожидая нового удара ниже пояса. Но мы сменили тактику. Теперь перейдем от любви к страсти.

– Максим, казино для тебя – это наркотик?
– Нет, это некая привычка... Вот некоторые, например, любят курить... Казино – это некий клуб, где нет людей, которые будут обращаться ко мне с дурацкими вопросами. Там хоть и есть камеры, но они отличаются от тех, что меня снимают весь день. И вот там я отдыхаю, так же как и на горных лыжах. Я никогда не стеснялся, что играю в казино. Более того, я предлагаю написать, что вы меня видели в казино. В этом нет ничего плохого.

Тем не менее все преподносят это как какую-то форму маньячества или сенсации. Я не понимаю этого. Я объясняю, что никогда не стеснялся, что хожу в казино и трачу свои кровно заработанные деньги. Это первое. Второе. Я хожу в некий клуб. В VIP. Я был несколько раз в Лас-Вегасе, Баден-Бадене, Монте-Карло. Но я там не играю, мне неинтересно. Я играю там, где есть круг общения, где есть особая VIP-обстановка, где я чувствую себя спокойно. Я тихо себе сижу, нажимаю на кнопки, медитирую.

Опять улыбка на лице – самая невинная.

– Мы действительно видели тебя в казино и хотели подойти поздороваться. Но потом подумали, что это будет не совсем этично.
– Так почему же? Там вообще обстановка такая, что мне практически все знакомы. В казино я хожу уже более 7 лет, и никакого больного вопроса для меня в этом нет. Но это постоянно связывают со строительством моего дома. И придумывают, что я во время кризиса остановил строительство. Я просто отпустил на зиму строителей, которые заканчивают отделку фасада, потому что они южные люди и в мороз работать не могут. Кстати, все мои рабочие имеют разрешение на работу и зарегистрированы в миграционной службе. И свою работу они начнут с 1 мая. Но внутри работа идет. Я купил облицовочную плитку, и ее сейчас кладут в санузлах.

– Мы надеемся, там унитазы не золотые?
– Нет, они нормальные и пригодные для жизни. (Долго смеется, а в глазах читается сожаление, что клозеты не золотые. Пригодились бы в кризис).

– Когда новоселье в твоем доме?
– Я не знаю. Вообще, я планирую за этот год все закончить. Я же не дом строю, а произведение искусства. А произведение искусства строится долго. Знаешь, как соборы, замки – бывает, король умер, а замок все строят и строят. (Смеется чуть-чуть печально). Там, правда, много нестандартных решений. Наверное, если бы я решил построить просто жилой дом в Подмосковье, то по-хорошему за года два построил бы его. И на этом бы все закончилось. Но так как строить просто дом мне скучно, я решил сделать что-то эдакое, чтобы попутно себя еще и развлекать. В нем много всего, просто не хотел бы пока говорить.

После чашки кофе вновь пытаемся перейти к сердечным тайнам. Плавненько, нежненько...

– Что для тебя значила любовь раньше и что сейчас, когда ты рядом с Аллой? С ее появлением в твоей жизни ты можешь сказать, что стал счастлив?
– Я абсолютно счастлив и семейно успокоен, если так можно выразиться. (Улыбается очень даже сексуально). Ответ утвердительный. Для меня АБ – близкий человек. Культовая АБ – это другая АБ, которая для меня культовой и остается. Но есть еще и домашняя, близкая АБ, какой для меня она тоже бывает.

– Как ты ее называешь дома?
– Ну, Алла.

– Помню, как Сергей Зверев говорил, что называл ее Диди, а она его – Бобо.
– Ну, это не первая и не последняя вещь, которую придумал Сергей Зверев. Сережа обладает удивительной фантазией, которая равна его таланту. Он очень талантлив. Так фантастически быстро укладывать волосы и так красиво стричь не может, по-моему, ни один парикмахер в мире. В последние полгода я стал обрастать быстро, а Сережу мне не всегда удобно звать. Он же звезда теперь. Но вот ты представляешь Аллу, которую зовут по имени Бобо или Диди? Я как-то не очень. (Смеется, но не над Аллой!)

– Идеальную женщину для себя ты представлял себе такой, как Алла Борисовна?
– У меня никогда не было идеалов. Как я всегда говорил, любое представление об идеале встречается с сюрпризами в жизни. Мне кажется, при правильном отношении к жизни она всегда будет лучше идеала, который ты себе представлял.

– Как вы познакомились с Пугачевой?
– Об этом любит рассказывать Филипп Киркоров. (Лукаво смотрит и иронично смеется). Нас познакомил Филипп. Хотя в то время Пугачева уже видела меня по телевизору. Это не то что вот он меня с улицы привел и, типа, вот это Максим, знакомьтесь. Это было на «Славянском базаре» семь лет назад. Я не раз об этом говорил, так что мои показания не разнятся с предыдущими. (Смеется, глядя на свое отражение в окне – второй Галкин тоже хорош!). Это было в Витебске, в отеле Эридан, в 2001 году, в июле. После знакомства мы сели в длинный лимузин Киркорова, который мог развернуться лишь на окраине Витебска. Меня все это веселило, так как от отеля до самого зала идти пять минут, но длинный «хаммер» Киркорова не мог развернуться в маленьких улочках, и ему пришлось ехать на окраину города. Зато по-звездному. (Долго-долго смеется).

– А когда ты почувствовал, что у тебя в сердце что-то екнуло при виде Пугачевой?
– Ох, Ахмед-Ахмед! (Улыбка тает на устах, губы трепещут). Сразу екнуло.

– А кто первым познакомился?
– Ох, не помню. (Загадочно смеется). Мы одновременно это сказали.

– Я тебя спрашиваю, а сам чувствую себя так, словно иду по лезвию ножа. Меня предупредили, что ты можешь встать и уйти.
– Я действительно за последний год несколько раз уходил с интервью, и это было не из-за лезвия, а из-за тупиковой ситуации (Приветливая улыбка говорит о том, что мне, похоже, разлука с Галкиным сейчас не грозит). Я уходил тогда, когда понимал, что ничего интересного на банальные вопросы ответить не смогу. Если бы помнил, как все это развивалось, то, может быть, и сказал бы, а так – прошло уже 7 лет, и я не помню. Память-то девичья!

– А кто первым сказал: «Я тебя люблю»?
– Вот на это отвечать не буду. Осторожно, двери закрываются... (Смеется, пародируя голос из динамиков вагонов метро).

– В вашей семье часто бывают конфликты? Кто первым идет на компромисс?
– Уже «в нашей семье». (Осторожно смеется: мол, полегче жми, Ахметушка!).

– Ок. В вашем с Аллой союзе. Например, ты говоришь: «Я мужчина, и будет по-моему», – а она: «Я Пугачева, значит, будет так, как я хочу». Ты вообще конфликтный человек?
– Э-э-э-э... Нам действительно очень хорошо друг с другом, и я человек достаточно уступчивый, как мне кажется, и Алла тоже. Поэтому никаких больших разногласий у нас вообще никогда не было. А если и бывают, то они очень быстро разрешаются. Скажем так. Я не знаю, кто из нас первым идет на компромисс. Но если я скажу, что я, то получится, что я не слишком скромен. Вообще, я считаю, что мужчина первым должен идти на компромисс. Чаще получается именно так. Не потому что я о таком положении слышал. Я считаю, что надо чаще уступать.

– Максим, если не секрет...
– Секрет. (Строго так улыбается: может, мысли прочел, я про спальню спросить хотел. Ведь все споры влюбленные решают в постели. Хорошо, проехали...)

–...На публике Максим Галкин и Алла Пугачева одни люди, а в быту – другие. Какие вы?
– На то он и быт, чтобы никто про это не знал. Быт – он и есть быт. Мы вот любим смотреть телевизор, в кино иногда ходим.

– Ты сам готовишь?
– Ну, иногда.

– Мы вот слышали, что АБ хорошо готовит?
– Да, действительно, она отлично готовит. Особенно я люблю индейку на противне.

– Говорят, что Пугачева любит гостей, веселье, пляски.
– О да, с другой стороны, а почему бы ей не веселиться?

– А ты любишь гостей или не очень?
– Когда свои, когда друзья, то, конечно, люблю.

– Ты хочешь иметь детей?

Максим вздыхает и кивает головой. Мол, конечно, хочу.

– Давай, мы на другие вопросы будем отвечать. Замучил уже.

– По поводу работы на канале «Россия»: что будет дальше?
– Есть некоторые планы. Просто я пока не хотел бы об этом говорить.

– Как ты пережил уход с Первого канала?
– Вообще, я за свободу передвижения. И если нет каких-либо юридических обязательств, я не вижу проблем после окончания работы на одном канале взять какую-нибудь на другом. Я не уходил с Первого канала. Просто канал воспринимает такой шаг как уход и разрыв. В принципе, наше телевидение и каналы воспринимают работу с известным человеком как брак. Если с кем-то другим, значит, измена. Но это не брак, это работа. Я не знаю подробностей ухода Заворотнюк, но, по-моему, знаю, что у нее был контракт с каналом Россия, который она нарушила.

А у меня не было постоянного контракта с Первым. Я подписывал каждый раз на конкретный проект. Что касается программы «Кто хочет стать миллионером?», то я не уходил с нее. Просто после того, как я стал работать на шоу «Звездный лёд», Первый в одностороннем порядке решил заменить меня на Диброва. Что мне переживать? Перешел на другой проект – и замечательно.

– Ты задумываешься о своем бизнесе?
– Любой бизнес требует огромного внимания и времени, так же, как и шоу-бизнес. Невозможно иначе. Алла, например, тоже пыталась что-то сделать. Но пока ей это не особо удавалось. Я вообще считаю, что любому делу надо отдаваться полностью и невозможно усидеть на двух стульях. И если ты хочешь выпускать что-то, ты должен погрузиться в работу.

– А чем бы ты мог заниматься?
– Да хоть чем, но все равно одно будет вредить другому. Поэтому, чтобы что–то начинать, надо закончить со старым.

– А как ты снимаешь усталость? Ведь постоянно рядом люди, поклонники, журналисты, которые звонят, мучают.
– Ты про себя, что ли? (Напряженно смеется). Я не знаю. Я спокойный человек где-то глубоко, в себе. У меня в последнее время пониженное давление. Вот я сейчас выпил три чашки кофе и, как видишь, ничего. Я на все реагирую спокойно. Я люблю то, чем я занимаюсь. Я не помню случая, чтобы я как-то устал от работы. Я настолько вошел в ритм, что, если у меня в течение пяти дней нет концертов, я начинаю искать благодарных зрителей и давать им концерт. Эта энергия должна находить какой-то выход.

– Где вы встретили Новый год?
– Алла никуда не захотела ехать, и мы встречали Новый год у Буйновых. А потом я отправился в Швейцарию в Саас-Фе, а она не поехала. Она не очень любит горы, ей там очень скучно. К тому же там очень разряженный воздух, и ей это не очень полезно.

– Алла вообще в жизни веселый человек?
– С разными людьми она разная. Но веселиться она умеет. Да, Алла Борисовна веселая. Алла. Что это мы все Борисовна да Борисовна? Алла.

– Как ты относишься к пластике у мужчин?
– Мне все в себе нравится. (Смеется совершенно счастливо). Я не знаю, что будет лет через 30 с моей внешностью, поэтому надо будет тогда спросить у меня. Но я считаю, что это неправильно. В 90% случаев у артистов внешность после операции меняется не в лучшую сторону. Любое вмешательство, как мне кажется, это очень опасно. Хотя пластика пластике рознь. Бывают же иногда у кого-то показания к ней.

– Ходишь в спортзал?
– Да, хожу. Но это случается время от времени. Я могу три месяца ходить, а потом надоедает. Потом снова начинаю ходить, и так всегда.

– Ты верующий человек?
– Я не крещеный и, в принципе, никакой из религий не исповедую, но к атеистам себя не причисляю, потому что верю в Бога, хоть и не хожу в церковь.

– Говорят, ты циник и прагматик? Или в тебе есть романтизм?
– Очень часто путают требовательность с прагматизмом и цинизмом. Я очень требователен к себе и окружающим. А когда такой человек еще и артист, то эти понятия также путают со звездностью и капризностью.

– Так все же ты хотел бы иметь детей?
– Да, как любой человек, и не одного.

– А кого именно, мальчика или девочку?
– Обоих, и я думаю, отцом я буду очень требовательным.